Кредитный апокалипсис

Теперь катастрофу предрекают уже сами власти. Пока кредитные организации наращивают долю на рынке за счет безудержной раздачи кредитов населению, ЦБ разрабатывает планы, как заставить банкиров говорить правду о плохих кредитах и тщательно заботиться о своих рисках.

Российские заемщики, почувствовав вкус легких денег, уже давно освоили процедуры оформления кредитов. Как свидетельствуют данные Центробанка РФ, за 2005 год объем потребительских кредитов вырос в 1,9 раза, до 1,176 млрд. рублей. По оценкам ряда чиновников, цифра достигла «макроэкономического значения». Примерно такого же значения, как выяснилось, достиг и уровень просрочки по частным ссудам. Набрав кредитов, россияне не спешат их возвращать — хотя, по официальным данным, объем просроченной задолженности колеблется от 1,5% до 4% от кредитных портфелей банков, в реальности уровень зашкаливает за 30%. Причем чаще всего игнорируют свои обязательства вернуть долг граждане, набравшие краткосрочных кредитов. По данным агентства «Рус-Рейтинг», свыше 50% невозврата приходится на банки, работающие преимущественно в сегменте кредитования до года и в сегменте кредитных карт. Рост доли невозвратов по таким кредитам в 2005 году составил 8—10%. По мнению специалистов агентства, это связано с не очень тщательной оценкой заемщиков банками, выдающими экспресс-кредиты в местах продаж товаров. Что касается кредиток, то их банки раздают тоже без взвешенной оценки платежеспособности клиентов.

Невозвраты пугают и самих банкиров. Согласно данным опроса «О практике стресс-тестирования в кредитных организациях», который проводил ЦБ среди крупнейших банков, самым значимым бизнес-риском банки считают риск невозврата выданных кредитов. При определении важности рисков 76% банков поставили его на первое место. А риск ликвидности (именно недостаточная ликвидность стала причиной финансового кризиса лета 2004 года) занял в опросе второе место.

Однако, страшась роста «плохих» долгов, лидеры кредитования тем не менее тщательно скрывают реальные цифры просрочек — например, переводя зависшие кредиты на свои «дочки» или продавая на время безнадежные ссуды и таким образом маскируя отчетность. Эта ситуация заставила напрячься Центральный банк. В марте директор департамента банковского регулирования и надзора ЦБ Алексей Симановский призвал банки более взвешенно подходить к выдаче кредитов, подчеркнув, что у некоторых банков «видятся» потенциальные риски и проблемы, а у некоторых отчетность по просрочке не всегда бывает достоверной. А чуть позже глава Центробанка Сергей Игнатьев с трибуны уже внятно намекнул, что «рост показателя просроченной задолженности вызывает тревогу».

От слов регулятор перешел к делу. Сейчас ЦБ работает над методикой оценки реального качества кредитных портфелей. С ее помощью банк планирует оценить реальный уровень просрочки по кредитам, который финансовые организации легко скрывают, манипулируя отчетностью. За дорисовки в отчетности, обнаруженные при проверке, ЦБ обещал впредь наказывать разными способами: начиная с требования пересчета резервов на возможные потери и признания отчетности недостоверной вплоть до исключения провинившегося банка из рядов системы страхования вкладов (ССВ). Для кредитных организаций такая мера смерти подобна. Потому что без участия в ССВ банку вообще нечего делать на розничном рынке, не говоря уже о выдаче кредитов населению.

Кризис неминуем

Впервые о неминуемом банковском кризисе, вызванном стремительным ростом потребительского кредитования, заговорил первый зампред ЦБ Андрей Козлов. Еще летом прошлого года он заявил, что если объем кредитования физлиц будет расти такими же темпами, то через пять лет население не сможет выплачивать долги, а банки столкнутся с «кризисом плохих кредитов». Сегодня предостережения о возможном банковском кризисе в России звучат с пугающей периодичностью. «Уже сейчас имеются все основания утверждать, что по мере разбухания кредитных портфелей все более существенную роль начинают играть риски кредитования», — соглашается и президент ассоциации «Россия» Александр Мурычев. «В США мини-кризисы из-за большой доли просроченной задолженности происходят периодически с отдельными банками. Если у них, со столетней историей развития банковской системы, происходят такие мини-кризисы, то у нас, с десятилетней историей, такое тоже вполне возможно», — добавляет зампредправления Инвестсбербанка Максим Чернущенко.

Сейчас ЦБ предстоит установить уровень просрочки, превышение которого могло бы привести к невыполнению нормативов достаточности капитала банков. По мнению экспертов, для того чтобы у банка начались серьезные проблемы, просроченная задолженность должна достичь уровня в 40% от кредитного портфеля. То есть пока нашим банкам есть куда расти. Но недостающие проценты они наберут достаточно быстро. «К 2008—2009 годам, когда конкуренция между банками достигнет определенного уровня и начнет падать доходность от потребительского кредитования, те банки, которые не займутся сегодня внедрением эффективных управленческих технологий (риск-менеджмента, скоринга), не начнут сотрудничать с коллекторскими агентствами, кредитными бюро, — эти банки могут оказаться в сложном положении», — считает бизнес-директор по рынку кредитных организаций аудиторско-консультационной группы «Развитие бизнес-систем» Максим Горелов. «Получится так, что доходы банка снизятся, а расходы по созданию резервов увеличатся, в итоге у банка уменьшится капитал. За помощью банку придется обращаться либо к ЦБ, либо к своим акционерам», — поясняет развитие событий гендиректор «Интерфакс-ЦЭА» Михаил Матовников. С подобной ситуацией уже пришлось столкнуться чешской «дочке» Хоум Кредит энд Финанс Банк (ХКФБ), одному из лидеров на рынке потребительского кредитования. По итогам III квартала прошлого года в его отчетности в статье «убыток» могла появиться цифра в несколько сотен миллионов рублей, но этого не произошло благодаря акционерам, которые подкинули банку 5 млрд. рублей.

Польский сценарий

Конечно, системообразующие банки малоуязвимы: львиную долю в их кредитных портфелях занимают займы юридическим лицам. К тому же госбанки, как правило, отличаются консервативной кредитной политикой — их требования при выдаче ссуды частному лицу достаточно строги. Тот же Сбербанк, лидер розничного кредитования, славится своими трудновыполнимыми требованиями — например, необходимостью двух поручителей, высокого уровня белой зарплаты и т.д. Чуть более лоялен другой госгигант — Внешторгбанк (ВТБ), «дочка» которого, «ВТБ 24», сегодня ведет агрессивную розничную политику. Однако в устойчивости этого банка сомневаться не приходится, по крайней мере, до тех пор, пока он полностью принадлежит правительству.

В более рискованном положении находятся банки, наращивающие бизнес в основном за счет физических лиц, а не юридических. Особенно те из них, которые в кратчайшие сроки хотят нарастить кредитный портфель, чтобы занять заметную долю рынка и потом уже самостоятельно рефинансировать портфель за рубежом. Чтобы побыстрее привлечь клиентов, они устанавливают высокие ставки по депозитам, упрощают выдачу кредитов, платят больше средств за установку точек продаж. При этом они экономят на дорогих и качественных скоринговых программах и качественных специалистах. У таких игроков вероятность пасть жертвами недобросовестных заемщиков наиболее велика.

Но для начала системного кризиса, по мнению экспертов, должен сработать детонатор. Им может стать снижение цен на нефть, которое приведет к ухудшению экономического положения в стране и снижению доходов граждан. Подсев к этому времени на кредитную иглу, они окажутся не в состоянии вернуть набранные в банках кредиты. Причем частные дефолты должны принять такие масштабы, чтобы подкосить сразу несколько банков. Подобная ситуация произошла в Мексике в 1994 году, где банковский кризис начался вслед за резким снижением цен на нефть. В результате правительство выкупало безнадежные долги в банках на средства, предоставленные американскими инвесторами. Но больше всего российские чиновники боятся польского варианта развития событий. Там местные банки настолько увлеклись раздачей кредитов, что однажды столкнулись с уровнем невозвратов в 40% от своих портфелей. Их проблему решили иностранные банковские группы, выкупив структуры практически за бесценок. Сейчас на долю иностранного капитала в банковской системе Польши приходится около 80%.